Именно смерти надлежит окончательно раскрыть нас.
Мы поднимемся над смертью, если откроем в ней Бога.
Мир, в котором недоставало бы смерти, был бы миром, в котором надежда могла бы существовать лишь в скрытом состоянии.
В некотором смысле смерть — самозванка.
В смерти соединяются, неистовствуют отвращение и пылкая обольстительность.
Тени смерти возрождаются помимо нашей воли.
Зная о том, что сам он смертен, раб знает также, что может умереть и господин.
Смерть проявляется в первую очередь как разрушение жизни.
Смерть в точности это и означает — быть легким.
Сопричастие в смерти — замена истинного причастия.
Не существует, вероятно, ни одного общества, которое не проявляло бы уважения к мертвым.
Многие умирают слишком поздно, а иные — слишком рано. Пока еще странным покажется учение: «Умри вовремя!»
Некоторым не удается жизнь: ядовитый червь гложет им сердце. Да приложат они все силы свои, чтобы смерть лучше удалась им!
Жизнь
Смерть достаточно близка, чтобы можно было не страшиться жизни.
Смерть одного человека — это смерть, а смерть двух миллионов — только статистика.
Всезнание о смерти не отменит того, что смерть — не составная часть жизни, и нам ничего не остается, как принять сам факт смерти; сколько б мы ни беспокоились о нашей жизни, она закончится уничтожением.
Самое страшное, что может быть, — это заживо умереть.
Кто-то как-то сказал: право на смерть — врожденное право всякого появившегося на свет человека.
Одни мертвецы покоятся с миром, другие его лишены.
Если вы подлинно хотите узреть дух смерти, распахните свое сердце перед плотью жизни. Ибо жизнь и смерть едины, как едины река и море.
Жизнь
Когда ты постигнешь все тайны жизни, то будешь стремиться к смерти, ибо она не что иное, как еще одна тайна жизни.
Те, кто умирают, оставляют после себя свои благодеяния и уносят с собой свои грехи.
Не смерть страшна, — страшно, что всегда она приходит раньше времени
За делом-то, пожалуй, и приятнее умереть, чем так сидеть да дожидаться смерти.
Дело
Смерть — серьезное дело, это входит в жизнь. Нужно умереть достойно.
Чем глубже проникает в человеческую душу индивидуализм, тем прочнее укрепляется в нем страх смерти.
