Сковорода Григорий Саввич. «Басни Харьковские». Басня 25. «Лев и Обезьяны»:

Лев спит навзничь, а спящий весьма схож с мертвым. Толпа разного рода Обезьян, почитая его мертвым, приблизившись к нему, начали прыгать и ругаться, забыв страх и почтение к царю своему. А как пришло время восстания от сна, подвигнулся Лев. Тогда Обезьяны, одним путем к нему пришедшие, седмицею путей рассыпались. Старшая из них, придя в себя, сказала:

— Наши и предки ненавидели Льва, но Лев и ныне Лев и во веки веков.

Сила. Лев есть образ Библии, на которую восстают и ругают идолопоклонничьи мудрецы. Они думают, что она мертва и говорит о мертвости стихийной, не помышляя о том, что в тленных ее образах скрывается жизнь вечная и что все сие восстает и возносится к тому: «Бог наш на небесах и на земле...» И не разумея, что исходы ее суть исходы жизни, ругаются, слыша сие. «О горнем мудрствуйте...» «Нет здесь»*.

А как только блеснул свет восстания се, тогда исполняется на них: «Расточатся враги его». Вот для чего Василий Великий говорит о Евангелии, что оно есть воскресение мертвых.

Иуда, сын Иакова, вместо Льва образом невидимого царя и бога лежит, и посему то написано: «Возлег почил, как Лев. Кто воздвигнет его?» Лежит львица и царица наша, чистая дева, Библия, и о ней-то жизнь и воскресение наше Христос сказывает: «Не умерла девица, но спит...»

Блажен, не смежающий очей перед блистанием ее! Сей да поет с Давидом: «Сколь возлюбленны селения твои...» «Сколь красны дома твои, Иаков...»

Зверей описатели пишут, что Лев, родившись, лежит мертв, пока ужасным рыком возбудит его отец его, а сие делает в третий день. Возможно ль найти благолепнейший для божественной книги образ?

*Сие Хамово племя смеется наготе отчей.